Конференция, посвященная 15–тилетию игрового движения в Санкт–Петербурге

Почему именно в тот день? — Нетрудно сказать: за пятнадцать лет до этого, 13–15 апреля 1991 года, тот же Лустберг с со–мастером Александром Яцуренко сотоварищи устроили под Санкт–Петербургом первую местную ролевую игру.

С тех пор состоялось немало игр, фестивалей, конференций и т.п. и число их все растет и растет. Поэтому неудивительно, что потенциальные участники задали устроителям, такой вопрос:

— А зачем еще одна конференция?

— Нетрудно сказать... — по обыкновению ответил Лустберг. — Вот почему...

А вот почему. — До сих пор питерские сборища, посвященные ролевым играм, крутились вокруг:

– приятного общения;

– презентаций игр;

– танцев;

– музыки;

– пива.

Изредка поднималась некая концептуальная проблема типа «О проблемах доставки опоздавших игроков на полигон на примере игры энного года». В то же время серьезным становится вопрос: а что собой представляет то, чем мы занимаемся? Кому и зачем это нужно? Кто мы такие — те, кто этим занимается? Что нас объединяет? — И разъединяет, — добавляет голос из зала. — Беда не в том, что на эти вопросы нет ответа, а в том, что они по–настоящему так никогда и не были поставлены. Поэтому, не претендуя на решение всех этих вопросов, мы предлагаем, по прошествии 15 лет организованного бардака под названием «ролевое движение в Питере», к их обсуждению приступить. Пусть мы не найдем ответа на эти вопросы, но хоть немного приблизимся к пониманию того, о чем в них спрашивается, и что они значат.

Конференция, посвященная пятнадцатилетию игрового движения в Питере, состоялась 15 апреля 2006 года в помещении клуба «Легенда». Организаторами Конференции были Антон Лустберг, Алексей Семенов (МакДуф), Андрей Посецельский (Джулиан), Вадим Шаров (Раймон), Алексей Трубников (Рэйст). Присутствовали около 20 человек. Несмотря на, казалось бы, немногочисленное представительство ролевой питерской общественности, Конференция, тем не менее, собрала представителей практически всех значительных мастерских команд Петербурга, существующих продолжительное время, выражающих оригинальные и разнообразные взгляды на ролевые игры как явление.

Прозвучало пять докладов, с последующими вопросами слушателей и обменом мнениями. — Тексты трех докладов представлены здесь вашему вниманию, поэтому о них здесь речь вестись не будет.

Четвертый доклад — об играх так называемого «малого формата» в Санкт–Петербурге как особой форме ролевой игры сделал Святослав Максимов (Гакхан). К сожалению, докладчик явно перепутал причину и следствие, то есть, предположил, что «малый формат» игры (численность участников 40–60 человек) уже сам по себе определяет жанровую особость. Доклад был перегружен техническими деталями и с очевидностью не ответил на главный вопрос, на который мог бы ответить: какого жанра игры подразумевают «малый формат»? И, как следствие, какие задачи этих игр поможет решить «малый формат» и каким образом он при этом может быть использован.

Завершающий доклад предложил вниманию аудитории Алексей Трубников (Рэйст) — об эволюции так называемой «внутренней игры» и как понятия, и как процесса, который находится целиком и полностью в безраздельно личном ведении каждого отдельного игрока. Докладчик рассмотрел такие обсуждаемые стратегии внутренней игры, как «вживание», лицедейство, наблюдение игроком как бы со стороны поведения персонажа, переживание игроком происходящего в игровом мире, исходящее из собственных морально–нравственных установок, извечные (в смысле, извечные как грабли) темы соотношения «игрок–персонаж» и эскапизма. — К сожалению, этот доклад пока не записан, однако главный вывод можно (кратко и приближенно, конечно же) сформулировать так: игровой мир представляется для игрока миром символов, а не однозначно имитацией или «реальной жизнью». То есть, схемы «игрок–персонаж» и, соответственно, «реальный мир–игровой мир» не горизонтальные, но двухуровневые. Связь осуществляется не напрямую, а через медиатор, провокацию. Непосредственное действие персонажа (или воздействие любого другого элемента игрового мира) является подлинным (а вовсе не имитацией, иллюстрацией подлинного), но воспринимается как символ, знак, который игрок переживает так же подлинно и подлинно на него реагирует, поскольку символ (знак) — не имитация вещи или события, но провокация нашего к ним отношения. Ценность такого подхода в том, что символы игрового мира не заимствуются из уже известных норм и систем, но вновь создаются непосредственно на игре. Цитаты, конечно, возможны и неизбежны, но сама система символов оригинальна, поведенческая же реакция при этом происходит естественно, поскольку устраняется разрыв между игроком и персонажем. Игра предстает не сплошной, тотальной реальностью или сплошной имитацией (в процессе пристраивания которых друг к другу так и сяк или полного отрицания одной из них напрочь теряется смысл внутренней игры), но непрерывным живым творчеством. — Такой подход к решению темы внутренней игры интересен тем, что исследует ее, фактически, в терминах известных театральных систем ХХ века. Вывод же сообщает о максимальной натуральности, подлинности системы, сходной с театральной системой Антонена Арто.

В целом Конференцию следует признать удачной. Вопросы о том, до чего мы дошли и куда следуем далее, а, главное, зачем все это нам и «нужны ли мы нам», были освещены не как отчет о разработке технических решений в области организации досуговой деятельности, но всесторонне с позиций жизненных, проблемных, насущных для человека.

На сем оставляем читателей наедине с представленными здесь докладами и поставленными в них вопросами.

Организаторы конференции

P.S. С текстами докладов можно ознакомиться также в ЖЖ–сообществе rpg_questions (http://community.livejournal.com/rpg_questions/profile).

оглавление