отрывок из письма Дэла, г. Петропавловск-Камчатский
...А еще - главное - очень забавно было под другой
заметкой (в «Моем королевстве») увидеть фамилию "Абдульманов" :-)) Объясняю. Ну,
то, что РИ я занимаюсь с 92-го года, ты знаешь (вот уже в МЛ в очередной раз
опубликовал хроники нашего камчатского клуба). Но игры-играми, а жизнь-жизнью: с
того же самого 92-го и про 98-й год я учился в местной мореходке, которая
сначала была "Высшим морским училищем", потом стала "Академией", а нынче уже
целый технический университет. (Типа.) А поскольку ходить в моря и крутить там
разные ржавые гайки мне изначально не хотелось ну совершенно, я уже примерно
курса с третьего стал искать возможность приложить себя "на берегу". Благо
специальность соответствовала: "Техника и физика низких температур", по которой
в более продвинутых вузах готовят криогенщиков, у нас выпускает инженеров
холодильных установок. Специальность вполне береговая и, пожалуй, на том момент
наиболее академическая. Так вот, на третьем курсе я пошел работать на
выпускающую кафедру - сначала лаборантом, потом учебным мастером, через пару лет
и до инженера дорос - в общем, обычное дело. А кафедрой моей родной, теми самыми
"Холодильными машинами и установками", уже N лет руководит профессор
Абдульманов, один из корифеев отечественной холодильной техники. Дядька хоть и
пожилой, но очень бойкий и интересный: фразы с его лекций типа "Это очень
хорошая формула. Но мы ею пользоваться не будем" или "А вот это у нас
маслоотделитель. Большой такой, горизонтальный..." были настолько хитовыми, что
я включил их в наш клубный "цитатник". Поскольку по факту все те мои должности
были скорее инженерными, чем секретарскими, основным местом "обитания" на
кафедре стала мастерская. И я периодически таскал туда на доводку свои
ковыряльники, благо некоторые виды обработки в домашних условиях проводить было
куда сложнее. Там же - хотя и несколько позже - отстреливались и
профилактировались страйкбольные "стволы". Когда я всерьез занялся наукой и стал
набирать публикации, в списке научных работ долгое время присутствовало
несколько ролевых статей (хотя и "рук.", поскольку наши журналы неофициальные),
включенных туда для объемности. Парочку самых серьезных я, кстати, пишу туда до
сих пор. А поскольку этот список нужен при всяческих кадровых перемещениях,
Абдульманов его неоднократно визировал. В общем, проработал я на ХМиУ более семи
лет, и за это время Хусаин Абдурахманович (именно так зовут нашего профессора) о
моем увлечении РИ то ли так и не узнал, то ли не заинтересовался. Сам я за
данный срок получил диплом, поступил в аспирантуру, закончил ее и подготовил
диссертацию. Потом перешел на кафедру механики, которой, уже после своей защиты
и реорганизации кафедры в "Теоретическую механику", стал заведовать. Так вот, во
время перерыва на одном из последних ученых советов университета, когда мы мирно
пили чай в кабинете проректора, Хусаин Абдурахманович вдруг обратился ко мне:
"Андрей" - сказал он, - "а что это у вас там за волевые
игры
?" (Курсив мой. Если не поняли,
перечитайте еще раз. Внимательно. Потому что именно так он и сказал.) Я выпадаю
в осадок, и, кое-как сдерживая идиотское "хи-хи", пытаюсь вкратце объяснить - ну
да, ролевые игры, есть такое развлечение, вполне безобидное; да, увлекаюсь, но
это вполне серьезно, вот, прошлым летом турнир по фехтованию выиграл. Попутно
соображаю, как же получилось: пока мы были ближайшими коллегами, он ничем таким
не интересовался, а тут вдруг спрашивает. Дополнительным фоновым процессом идет
осмысление нового понятия и поиск адекватного образа: собираются, де, люди,
уезжают в лес, переодеваются в прикиды и начинают ставить друг над другом
жестокие психологические эксперименты, пытаясь управлять поведением товарищей.
Этакий суровый НЛП-тренинг. А в пределе - люди садятся в кружок и начинают друг
друга взаимно гипнотизировать. Кто кого. Волевые игры. В общем, выясняется, что
прошедшим летом Х.А. был в родной Астрахани, а там его внук увлекся "этими
самыми играми". Сначала, дескать, данное увлечение казалось профессору
несолидным, но потом он посмотрел, насколько это всерьез занимает его потомка, и
решил, что дело достойное. И в процессе разговоров о необычном хобби внук, в
частности, просветил его, что "у вас на Камчатке это тоже есть". Не знаю,
звучала ли в тех разговорах _моя_ фамилия. Но вот фамилию Сереги Абдульманова
(по-видимому, именно того самого внука нашего профессора - кто ж это еще может
быть?) по этой причине очень забавно было увидеть в свежем номере "МоеКа".
Андрей Ляндзберг (Дэл), г. Петропавловск-Камчатский
первая
наверх